Чувство красоты в сочетании с функциональностью. Эта комбинация является отличительной чертой многих дизайнов Марселя Брейера, особенно D4 (ранее B4). Складное кресло из трубчатой ​​стали с ремнями было создано в 1926/27 году и рекламировалось в первом каталоге Брейера как «особенно подходящее» для кораблей и спортивных площадок, а также для патио, летних домиков, садов и садовых кафе. Эта спортивная, воздушная атмосфера вписалась в дизайн, и D4 по-прежнему выглядит легким и упругим.

Это ощутимый шаг в современную эпоху, в котором в центре внимания находится функциональный дизайн. История D4 в Tecta началась в середине 1970-х годов. Во время исследования Аксель Брухойзер натолкнулся на первоначальные проекты Брейера и попытался связаться с дизайнером. Он сказал ему, что складной стул намного красивее, чем версия с полозьями, и что его просто нужно было производить. Брейер был доволен, что его дизайн был обнаружен, и ответил: «Ремонт этого стула подобен давней забытой мечте». Он видел это кресло как результат генетически-конструктивного развития, которое началось с четвероногого кресла Василия, продолжилось добавлением бегунов от авиационного завода Юнкерс и, наконец, закончилось складным креслом.

Улучшалось до тех пор, пока дальнейшее улучшение не стало возможным. В минималистичном стиле, в котором нет основополагающих элементов, присутствует мотив движения, заключающийся в том, что его можно складывать, убирать и легко транспортировать. Благодаря более экономичному использованию трубчатой ​​стали и отсутствию боковых ремней сиденья, потреблялось меньше материала, но при этом сиделка была удобнее.

В 1980 году D4 был добавлен в постоянную коллекцию Музея современного искусства в Нью-Йорке. Уникальный образец первого кресла, изготовленного из конского волоса Питера Келера, хранится в постоянной коллекции Музея консольных кресел в Лауэнферде. Этот вариант представляет собой воздушную конструкцию с использованием минимума материала.

Совершенство конструкции и деталей. Конечно, первое, что мы ассоциируем с мастером Баухауса Марселем Брейером, - это один материал: трубчатая сталь. И один принцип: консольный стул, который положил начало дизайну современной мебели. «Человечество было освобождено от оков жесткого сидения, чтобы наслаждаться свободой парящего сиденья. Консольный стул был символом своего времени ». Но это не совсем справедливо по отношению к Марселю Лайошу («Лайко») Брейеру (1902–1981). На самом деле он занимался исследованием сущности предметов: что должен делать современный предмет мебели сегодня, - вот вопрос Баухауза.

В 1925 году Брейер возглавил мебельную мастерскую в Дессау в качестве «младшего мастера». Годом ранее он уже сформулировал свое определение современной мебели. Хотя он придавал большое значение деталям, Брейер предпочитал точность мышления формальным аспектам. «Здесь есть совершенство конструкции и деталей, а также простота и щедрость формы и использования и в отличие от них», - написал он в эссе, описывающем свою философию.

Его роль в популяризации стальных труб для дизайна мебели может быть также связана с тем, что он одним из первых осознал, насколько динамичной стала наша жизнь, требуя столь же легких и гибких решений. Энтузиасты велоспорта также восприняли последние тенденции в архитектуре, промышленности и дизайне для нового духа времени. «Я специально выбрал металл для этих предметов мебели, чтобы добиться характеристик современных пространственных элементов», - пояснил Брейер. «Тяжелая обивка удобного кресла была заменена плотно натянутыми тканевыми поверхностями и несколькими легкими пружинящими цилиндрическими скобами».

Кроме того, конструкция перестала быть скрытой, а хромированная окантовка стала видимой частью дизайна. Консольные стулья были прикручены, а не сварены, функции сложены друг на друга и имеют цветовую маркировку. Результатом стал дематериализованный парящий вид и новый дух космоса. Консольный стул означал освобождение от тысячелетней модели жесткого троноподобного сидения. Это была реализация функционального, кинетического и конструктивного контрпринципа. Эту кинетическую линию, начало современной эпохи, можно проследить до сегодняшних молодых дизайнеров Баухауса.